Самоцветы русской короны.. Часть 1, " На Троне Рюрика". Сюжет 1. «Денница перед солнцем, заря перед рассветом». Княгиня Ольга.

                Дружина Игоря признает главенство Ольги, но внимательно смотрит за ее действиями. И они следуют сразу, заставляя дружину не просто принять Ольгу, не просто подчиниться ей, но подчиниться беспрекословно и с восторгом. Первое действие Ольги в статусе Великой Княгини - месть древлянам.

                Одолевшие врага древляне хотят развития успеха: их князь Мал требует от Ольги стать его женой, подчинив Искорстеню Киев, а киян во главе с Ольгой – древлянам; подчинив во всех смыслах этого слова. Ольга делает вид, что соглашается, и сообщает Малу, что ждет его сватов. Дружине же тем временем велит копать огромную яму во дворе княжеской резиденции. В назначенный час ладья с двадцатью послами и сватами Мала подходит к княжеской пристани, но Ольга, разыгрывая кротость и почтение, не велит послам выходить из судна: благоволение перед победителями столь велико, что Ольга хочет, чтобы дружина отнесла их на руках, прямо в ладье, прямо к великокняжескому крыльцу. Дружинники поднимают на руки лодку со всем содержимым, вносят во двор резиденции… и бросают в яму. Яма столь глубока, что послы не могут оттуда выбраться, а Ольга, наклонившись над ямой,  спрашивает их:

«- Хороша ли вам честь?

- Горше нам Игоревой смерти, - отвечают послы» (цитата по ПВЛ в переводе Лихачёва). Тогда Ольга отдает приказ засыпать яму, похоронив послов Мала заживо. Эта была первая месть за мужа. Потом последуют еще три.

Ольга отправляет к Малу просьбу прислать других послов, более знатных. Что удивительно, Мал соглашается и присылает к ней самых знатных своих людей. Ольга, в знак почтения, предлагает послам перед пиром и сватовством помыться в бане. Но вот незадача: баня сгорает вместе со сватами. Вторая месть. Осталось еще две.

С небольшой дружиной Ольга выдвигается в землю древлян, дабы справить тризну на месте гибели мужа, сообщив об этом заранее Малу. Мал высылает к месту тризны пятитысячное войско, которое принимает участие в поминальном языческом действии. Чем и как опоила Ольга древлян на тризне, останется загадкой для истории, но маленькая Ольгина дружина перебьет спящих древлян. Все пять тысяч человек. Так свершится третья месть.

Четвертая месть окончательно добьет древлян и подчинит их Киеву навсегда. Здесь, кстати, летописцы расходятся во мнении: по Новгородской Первой летописи в 946-м году Ольга, собрав уже абсолютно верную и восхищенную ей дружину, подступает к Искоростеню, и верные Ольгины войска разбивают древлян в честном бою. Повесть Временных лет же говорит, что когда Ольга подступает к Искоростеню, древляне запираются в городе, и взять осадой крепость у нее не получается: ПВЛ говорит, что осада длится год. И тогда она идет на очередную хитрость. Она сообщает защитникам, что уже достаточно отомстила за мужа, и что мстить больше не будет, а целью осады является только дань. «Спросили древляне: «Что же ты желаешь взять у нас? С удовольствием дадим тебе мёда и меха». Она ответила на это так: «Сейчас вы не имеете ни мёда, ни мехов. Мне же надо с вас немного: дайте мне от каждого двора по три голубя и по трое воробьёв. Ибо не хочу я тяжёлой дани накладывать на вас, как муж мой, а своего прошу у вас малого. Ибо утомились вы в осаде, поэтому дайте мне лишь сие малое» (ПВЛ, Лихачёв). Удивленные и обрадованные древляне, на свою голову, так и сделали. А дальше произошло то, что уже неоднократно происходило  в истории, и было описано Саксоном Грамматиком про датские города и Сицилию. К лапам птиц были привязаны труты, которые были подожжены, а выпущенные на волю голуби и воробьи полетели  в свои голубятни и под крыши своих домов. В Искоростене начался грандиозный пожар, а покидавшие его в панике жители были перебиты или пленены.

Трудно сказать, что из описанного правда, а что вымысел. Мне кажется, что четвертая месть придумана, уж больно сюжет с сожжением городов птицами не уникален. Но даже если и так, то первые три мести точно заслуживают доверия и абсолютно демонстрируют и хитрость, и коварство женщины, лишившейся любимого мужа; но это не месть разъяренной властительницы, это расчетливое и хладнокровное действие. Вот уж воистину месть – холодное блюдо… Так или иначе, авторитет Ольги среди ее подданных взлетает на неимоверную высоту, что позволит ей в дальнейшем поступать согласно логике и необходимости, пользуясь во всех своих начинаниях неизменной поддержкой народа.

Дальнейшие ее действия не будут столь кровожадными, скорее, - расчетливыми и долгоиграющими. С чего начались неурядицы, повлекшие гибель Игоря? С проблем финансирования наемной дружины, существенно зависящего от успешности ее походов. Первые реформы Ольги были направлены на нивелирование и искоренение такой зависимости, но вылились в гораздо большее – создание основ налоговой системы и принципов управления государством. Сначала она упорядочивает полюдье, то самое «кормление» княжеской дружины в периоды между походами. Строго определяет размер полюдья, устанавливает места, сроки и периодичность его сбора. Всё это закрепляется  системой «уставов», «даней» и «оброков». Следующим этапом систематизируется сбор торговых пошлин. Оно и понятно: еще сам Рюрик организовал движение по Великому Пушному пути, стоимость движущихся по которому товаров баснословна: чуть позже, когда Новгород начнет строительство церквей, станет возможным оценить эту стоимость. Одна Новгородская ло́дья – сто Новгородских церквей. Но и Серебряный путь работает вовсю, наравне с Пушным. Ольга определяет торговую пошлину в казну от всех товарных сделок – десятину, – для чего во всех значимых пунктах торговли образует систему погостов. То есть, определяет места, где товар и так продается, и назначает туда сборщиков податей. Что тут важно: определяет не в смысле «назначает», а в смысле «выявляет», не придумывает, где купцам и гостям торговать, а узнает, где они торгуют, и назначает туда своих представителей.

Судя по летописям, в 947 году она предпринимает поездку по Новгородским и Псковским землям, - тем территориям, по которым и проходят самые богатые торговые пути. Вот там и ставятся первые погосты, там, а не в Киеве, начинается сбор баснословных средств в казну, которая начинает быстро наполняться, выводя Древнюю Русь в разряд богатейших держав своего времени. Кстати, в ПВЛ дается «привязка» к этим самым местам: первые погосты основываются по Мсте и Луге. И если первое понятно – именно Мстой ведет путь от Новгорода в Волжскую воду, через Вышний Волочек в Тверцу, то второе дает право усомниться в главенствующей роли Невы, как торгового пути из Новгорода к Балтике. Оно и видно, что если из Новгорода идти не Волховом, а Шелонью, то через Мшагу и Кибу можно близко подойти к Луге, до которой рукой подать через Новгородский Волочёк. Экономия не только 200 километров пути, но и обход Волховских порогов и крайне неспокойной Ладоги. Вот там первые погосты. А поскольку сомнений в рациональности действий Ольги к этому времени уже не остается, то становится очевидным, что погосты она и ставила в первую очередь там, где можно больше собрать десятинных отчислений. Впрочем, целый ряд исследователей, включая Татищева, выражает сомнение, была ли Ольга именно в Новгородских и Псковских землях, и вообще, та ли это Луга. Но у меня нет сомнений, что та, просто из географии Великих Серебряного и Пушного путей. А то, что во Пскове Ольгины сани стояли даже к моменту написания ПВЛ, как говорит о том летописец и с чем спорят его оппоненты, - ну, так, может и стояли. А может и не стояли, какая разница?

За погостами следует другое новшество. На базе погостов формируются первые территориальные администрации. Это потом они станут удельными княжествами, когда забывший о первоначальной демократии народ перестанет контролировать запреты, наложенные им же на князей. Тогда он позволит князьям делить общую землю на уделы и передавать в собственность своим отпрыскам, что и станет основой раздробленности Руси в будущем. Но при Ольге этого нет; разделив земли на территориальные единицы с центрами в погостах, она поставит в каждый из них своего наместника, - тиуна, - завершив, таким образом, создание налоговой и административно-территориальной системы Древней Руси. Вот в этот, и только в этот момент можно сказать, что Русь и образовалась, как государство. Образовалась Ольгой, а вовсе не стараниями ее предшественников, - Рюрика и Вещего Олега. Именно основанная на погостах система сбора пошлин и административная система управления и стала государством Древней Руси. Стало быть, именно Великая Княгиня Ольга и должна считаться его (государства) основателем.

Другое дело жизни Ольги сделает ее не менее, а может даже и более великой для истории, чем  создание налоговой и управленческой государственной структуры. Во многих погостах появятся христианские храмы. В те времена нет еще деления на католиков и православных; раскол уже произошел, но еще не оформился, поэтому я и пишу «христианский», а не «православный». И тут вот что важно: Ольга не строит храмы и даже не «велит их строить», но не препятствует, поощряя лишь морально. И храмы начинают появляться силами верующих, путников и местных жителей, – тех, кому они действительно представляются необходимыми. Совершенно ясно, что ее приход к христианской вере происходит по велению души и очень постепенно. Очевидно, что она видит за христианизацией будущее, но при этом ее обращение в веру происходит именно так, как и должно быть по-христиански – осознанно и спокойно, без навязывания, и уж никак не «крестом и мечом». Это выльется в принятие крещения ей самой в Константинополе, но принятие «по-тихому», что даже в Византийских хрониках это пройдет малозамеченным; массовое Крещение Руси произойдет только при ее внуке. Даже сына своего, Святослава, она не убедит принять веру, но насиловать его не будет: сын скажет ей, что, прими он христианство, дружина его не поймет. Отношение к христианам в дружине снисходительно-насмешливое, но не агрессивное. Судя по всему, отказываясь от принятия крещения, Святослав не следует каким-либо убеждениям, он лишь опасается потери авторитета, связанной с излишним милосердием новой веры.

Ко времени принятия христианства Ольгой, полагаемого под 955-м годом, Святослав уже достаточно по тем временам  взрослый, чтобы вернуть себе бразды правления. Но делать этого он не спешит, предпочитая жить походной и дружинной жизнью. Повзрослевший сын, как когда-то и юный муж Ольги, предпочитают не вмешиваться в повседневную рутину правления державой, оставив эту функцию матери. И она продолжает править страной всё то время, которое сын проводит с дружиной в походах и набегах. По большому счету, Ольга так и останется правителем Руси до самой своей кончины в 969-м году. В один из таких моментов, когда Святослав был в болгарском походе, Киев впервые в нашей истории осаждают печенеги. Это происходит в 968-м. Уже достаточно пожилая Ольга запрется в городе и снова возьмет на себя роль организатора обороны. Вернувшийся Святослав снимет с Киева осаду и прогонит печенегов, а между матерью и сыном состоится разговор, - тот самый знаменитый, когда Святослав скажет, что не любо ему жить в Киеве, и что хочет он жить и править в Переяславце на Дунае, где «середина земли моей». Ольга ответит: «Когда похоронишь меня, — отправляйся куда захочешь». Через три дня Ольга умрет, прожив, по разным подсчетам, от 70 до 80 лет. «Через три дня Ольга умерла, и плакали по ней плачем великим сын её, и внуки её, и все люди, и понесли, и похоронили её на выбранном месте, Ольга же завещала не совершать по ней тризны, так как имела при себе священника — тот и похоронил блаженную Ольгу» (ПВЛ, Лихачев).

О принятии Ольгой христианства также сложили легенду. Говорят, что во время визита к Константину Багрянородному в Царьград, Византийский Император возжелал, как когда-то Игорь, а потом Мал, Ольгу, предложил ей стать его женой и Византийской Императрицей. Ольга поступила в своем амплуа, ответив, что негоже христианскому правителю жениться на язычнице, и на этом основании предложила Константину (и Патриарху Фиафилакту) крестить ее. А когда обряд был завершен, Ольга, принявшая христианское имя Елена, заявила Константину, что теперь уж точно не сможет стать его женой, поскольку стала его крестной дочерью. Так что и Константин остался ни с чем. Впрочем, принятие христианства Ольгой обставлено таким количеством тайн и загадок, что факт ее крещения столь же таинственен, как и факт ее рождения. Похоронена она была по христианскому обряду в Киеве в 969 году, а уже в годы княжения ее первого внука, Ярополка, стала почитаться, как святая.  Легенда говорит, что в крышке ее каменного гроба было маленькое оконце, которое приоткрывалось лишь истинно верующим. Они-то и могли наблюдать нетленные мощи Княгини и находить исцеление, тогда как простые смертные видели обычный каменный  гроб. Ее третий внук и Креститель Руси Владимир Святославович перенес мощи святых, в том числе и Ольги, в построенную им церковь Старой Богородицы в 1007 году. Тогда-то, говорят, и обнаружилось, что мощи Ольги были нетленными. Канонизирована Ольга (Елена) в середине 13-го века, а в 1547-м году причислена к лику Святой Равноапостольной, - в числе пяти женщин в мировой христианской истории.

Пока ее сын Святослав скитался со своей дружиной по окрестностям Руси Великой, на плечах Ольги было не только государство; три ее внука тоже были с ней. Тут, кстати, рушится еще один стереотип: принято считать, что Петр I был первым русским правителем, увидевшим своего внука. Как бы ни так: правителем мужского пола – возможно, но правителем вообще - точно нет, поскольку Ольга не только видела, но и воспитывала трех своих внуков. Вернее, двух – старшего Ярополка и среднего Олега - точно. Кажется, первый, под влиянием бабушки, также был сторонником христианства, что, впрочем, не помешало ему убить брата своего Олега. Что же до третьего, - Владимира, то тут тоже есть разночтения, поскольку был он незаконнорожденным сыном Святослава и ключницы Малуши. Прознав про прелюбодейство сына, разгневанная Ольга прогнала Малушу черте-куда, в село под названием Будутин (Будятин), о локализации которого спорят до сих пор, где Крестителю и суждено было появиться на свет. Но, узнав о рождении внука, сменила, говорят, гнев на милость, и вернула внука себе. Впрочем, зная о первом периоде жизни Владимира, я не сильно верю, что произошло это в его раннем возрасте.

Такая вот она, первая правительница Руси. Жестокая и любимая подданными, мудрая и хитрая, деятельная и Святая.  Женщина, трижды пославшая своих искусителей, где жёстко, а где элегантно, но сохранившая привязанность первому, ставшему ей мужем. Женщина, принявшая христианские нормы сердцем, а не умом. Свободная женщина, доказавшая  своей жизнью, что,  в отличие от свободного мужчины, вольного всегда делать то, что хочет он, свободная женщина никогда не делает того, чего не хочет она. Впрочем, последняя фраза – вольная цитата, авторство которой я забыл. И да, это женщина, построившая,  в промежутках между перечисленными выше качествами, так сказать, между  делом, административную и налоговую систему управления государством, такую, что ее последователям оставалось лишь со временем реформировать ее. Причем далеко не всегда удачно.

И вот еще ремарка. Во времена перед крещением на Руси было принято многоженство, вплоть до Владимира включительно. Но  ни в одном источнике нет сведений о том, что у Игоря могли быть другие жены. Наоборот: все источники подчеркивают привязанность Игоря к Ольге на протяжении всей его жизни, начиная со случая в лодке. Судя по всему, Игорь всегда хранил ей верность. И это  в условиях принятого многоженства, за два поколения до появления «скреп». Дело ведь не в скрепах, да? «Но нельзя соблазнить мужчину, у которого есть любимая женщина», сказал  Омар Хайям через 100 с лишним после смерти Ольги. А ему ли, выходцу из персидского Хорасана, не знать? А то, что Ольга осталась верна своему мужу и после его смерти, мне кажется, очевидно и так.

Продолжение следует.

Ссылки:

1. Киреев В.А. Шум-гора. http://www.iskru.ru/yekspedicii/proekty-yekspedicii/vodno-volokovye-puti-rusi/shum-gora-chast-1-znakomstvo.html

2. Филевич И. П. История древней Руси. Т. I. Территория и население. — Варшава, 1896. С. 364—365.

3. Татищев В. История российская. — Москва, 1773. — С. 388, прим. 123.

4. Иловайский Д. И. Вероятное происхождение св. княгини Ольги // Исторические сочинения, ч. 3. — М., 1914. — С. 441—448.

5. Мицько І. Пліснеськ — бáтьківшина княгині Ольги. // Конференція «Ольжині читання». Пліснеськ. 10 жовтня 2005 року. Львів, 2006, с. 61—81.