Главная » Экспедиции » Проекты » Пёзский волок » Пёзский Волок,рассказ-экспедиция. Часть третья, "Вниз, к Печоре!" 2. Цилемские Рудники.

Пёзский Волок,рассказ-экспедиция. Часть третья, "Вниз, к Печоре!" 2. Цилемские Рудники.

14 марта 2014

Толя ждет нас тут уже три дня, а вчера даже предпринял попытку выйти нам навстречу, но засомневался, откуда мы должны появиться, из Цильмы или Космы, и вернулся. Сегодня собирался уходить – дела есть, негоже человеку в этих местах штаны в избушке просиживать, так что хорошо, что мы на веслах поднажали.
    Поднялись уже и ребята. Решаем лодку разобрать и погрузить ее со всеми нашими вещами в лодку Анатолия, благо, она достаточно большая. Разбирая резиновую лодку, обнаруживаем, что она протерлась изнутри, уголками палубы, – явный конструкционный недостаток.
        - Даа, - говорит Олежка, - забавный вчера был день: лодка протерлась, мотор заглох…
    - Еще вчера навигация сдохла, - добавляю я, поскольку, действительно, навигатор напрочь отказался заряжаться от 12 вольт и, вспыхнув напоследок кранными лампочками, потух.
    - И бензопила еще, - добавляет Димон.
    - Ну, не сгущай! Ее как раз ты вчера починил.
    -Так, ребята, нечего тут прохлаждаться. Сейчас быстренько упорядочим ваши вещи, и в путь. За сегодня уже до Нонбурга махнем. Эх, можно и дальше, только вот в баню вас нужно…
    - Стоп-стоп. Что значит, махнем? У нас рудники, там обязательно остановиться.
   - Да успеете все. Что там рудники, делов на час. А мне завтра в Усть-Цильме быть надо… Или, может, в Трусово закончите? Оставите все там, а оттуда машину поймаете…
    - Так тебе в Усть-Цильме быть надо, или нас в Трусово оставить?
    - Ладно, поехали…
    Вообще, борьба за время в этом месте – тоже либо местная особенность, либо дань традиции: «Чтобы выиграть время, я решился, хотя весьма неохотно, продолжать свой путь ночью»*, - пишет Шренк, давая понять, что его к тому вынудили сопровождающие, и оставляет в ночи неисследованным район Цилемских рудников, о которых напишет потом уже, в Усть-Цильме, со слов местных жителей: «Во время пребывания моего в Устьцыльме двое из туземных крестьян пришли ко мне с известием, что они знают по Цыльме серебряную руду»*. Впрочем, мог Шренк и не знать о рудниках.
   И это тоже, похоже, особенность местного характера. Скрытность. Особенность, которую мы, скорее, почувствовали, или даже ощутили, а потом уже дали ей определение. Местный люд немногословен от природы, (Толя – исключение), это общесеверное качество; а вот скрытность, нежелание рассказывать о том, о чем не спросили напрямую – качество местное, цилемское, берущее, по нашим догадкам, начало еще с Раскола. Потому и деревень по берегам Цильмы, даже по сравнению с Пёзой, немного, потому все они тяготеют к Усть-Цильме, селу огромному (5 тысяч населения сейчас и 1300 при Шренке) не только по северным, но даже по общероссийским меркам. Ну, Усть-Цильму то все знают, а вот мелкие поселения, скиты – убрать бы подальше от чужих глаз, спрятать, скрыть. Да и богатства, привлекающие чужеземцев (пришедших, пришлых, а хоть и из соседних Мезени или Чердыни), как то медные и серебряные месторождения, спрятать бы. Или уж, если и не спрятать, коль проболтался Карамзин, что «с того времени [1491 год, царствие Иоанна III - kvas] u мы начали сами добывать металлы, плавить и чеканить монету из своего серебра»*****, то хотя бы занизить до незначительного содержание меди и серебра в руде…
    На воде мы в 10-40, Толя в своей тарелке. Я показывал его вам уже в самом начале, поэтому немного деталей

обратите внимание на его правую руку. Это он за фотиком полез, который в зеленом футлярчике, на шее. На молнию застегнутом. Или не застегнутом.

Справа от нас – ружье, обязательный атрибут одежды цилёмы. Но ружье не на стене, оно не выстрелит, а выстрелит фотоаппарат….
    Но пока он развлекает нас рассказами о том, что видит вокруг:
    - Воон, лиственница. Там есть изба, хорошая, с диванами. Ее еще пока не доделали, но диваны уже завезли. - Эта изба – ориентир, поскольку от нее измерено точное расстояние до первой жилой деревни – Нонбурга.
    - Так сколько, Толь?
    - Хрен да нихрена. Шапку кинь – долетит.

Ну, ту самую, что на фотке, шапку-то. «Которой сто лет в обед». А избы… Ну, тут с каждой избой что-то связано.
    - Вы же проходили избу у Чирки, по левую руку? Так там мужик помер. Ну, прихватило его что-то, так и помер. Мужики пришли, а он уже всё. Там и похоронили. Там певка еще.
    - Что там?
    - Гнилое дерево…
    На Цильме более оживленное, чем на Пёзе, движение, уже через полчаса встречаем первую лодку. Вообще, их дальше будет много,

со всеми надо поздороваться, притормозить, поговорить, заглушив мотор. А то и хлопнуть…. На скорость движения и желание побыстрей дойти до Усть-Цильмы это, видимо, не сильно влияет, по крайней мере, это влияет меньше, чем наше желание спать ночью или ходить по берегу днем. А собачка в лодке – непременный атрибут, как и ружье.

Сейчас и мы испытываем некоторое нетерпение – навигатор разряжен, поэтому мы лишь примерно представляем место, где идем. А идем мы от Космы вниз, (кликабельно)

к Рудянке… (ну да, схема. А что? Кроме навигатора есть же еще и комп, с озиком, и его зарядки уж хватит на то, чтобы знаковые путевые точки то поставить!)...
«Горная жила расположена по левому берегу Цыльмы а именно в той части ея бассейна, которая ограничивается устьями рек Космы и Рудянки, находящимися почти в разстоянии 25 верст друг от друга. Около 15 верст ниже впадения Космы, по обеим сторонам этой реки примечается много давнишних шахт, а на большом пространстве, по направлению к Рудянке, по всей жиле, простирающейся на 10 верст, видны следы древнейшей разработки»*. Время – 12-20, а значит, мы где-то тут. Впрочем, Шренк это все записал со слов «туземных» крестьян, указывавших еще и на какие-то каменные строения, как на остатки печей. Но мы, вслед за Шренком, их не видим.
Итак, 12-20. Заводской нос. Выглядит это как-то так,

и, не будь у этого места такого названия, вряд ли мы отличили бы его от другого такого же соседнего носа. По мнению Анатолия, красноватый обрыв – обвалившиеся штольни, но как проверить это, мы себе не представляем, поэтому остается только поверить. Или нет… Пологий берег за обрывом – место заводских поселений, слобода. (Шорная Слобода – назвал ее Анатолий. Почему шорная? Наверное, логично, рудники 15 века не могли обойтись без лошадей, но это пока фантазии).