Самоцветы русской короны. Часть 2. Сюжет 6. «Из Белой в Семирамиды». Мария Григорьевна Скуратова-Бельская.

Так и пережили зиму, царь – в Москве, лжецарь – в Путивле. Но поток перебежчиков от первого ко второму имел неизменное направление, силы второго росли всю зиму на глазах. И совершенно непонятно, как и что произошло бы дальше, но по весне Годунов опять занемог. Опять, поскольку пять предыдущих лет с его здоровьем было не всё в порядке, царь болел часто и подолгу. Но в тот день, 13 апреля 1605-го года, царь был весел и казался здоровым. Поел за обедом с отменным аппетитом (чего он стал любить, с тех пор, как отметил полувековой юбилей), поднялся на смотровую вышку – Москву обозреть, - а спустившись, почувствовал себя дурно. Вскоре у него из ушей и носа пошла кровь, и лекарь лишь развел руками. Впрочем, умирающего царя успели постричь в монахи под именем Боголеп, но когда на голову водрузили черный клобук, царь испустил дух. Конечно, слухи сразу заполонили Москву: дескать, царь сам понял, что зашел в своей богомерзости слишком далеко и отравился; или нет, отравили его, то ли Шуйские, то ли Мстиславские, то ли подосланные издалека самими Романовыми верные им люди.

Похоронив царя в Архангельском соборе Кремля, Мария Григорьевна стала, наконец, той, кем мечтала стать всегда – полноценной царицей на троне. Но что с этим делать теперь, она, похоже, не знала. Подданные присягали ей и ее сыну, 16-ти летнему Фёдору по инерции, поскольку, вроде, надо присягать, но смотрели всё пристальней и пристальней на подходящие уже к Туле силы Самозванца. И тогда Мария решилась. Самое главное, что она должна сделать в этой ситуации – обеспечить венчание Фёдора на царство. И она, забыв обо всем, начинает готовить очередное пышное венчание, расписывать сценарий обряда и готовить выкройки платьев для двора. А заодно и дает указание в войска всем воеводам прибыть ко двору, несмотря на то, что войска Самозванца уже в Туле, уже строятся в боевые порядки и ведут активные контакты со своими сторонниками в Москве. Прибывших в Москву воевод ждут новые назначения: сделать перестановки в армии она поручает Семёну Никитичу Годунову, который пытается назначить новых воевод – кого по личному разумению, кого – за взятки. Сразу начинаются местнические (по родовому старшинству) споры одних, тогда как другие, плюнув, ждут «прихода» нормального царя. В итоге этой чехарды большая часть правительственных войск переходит на сторону Самозванца, и к 7 мая 1605 года Мария Годунова (Скуратова-Бельская) со своими детьми, Фёдором, готовым взойти на трон, и умницей-красавицей вдовой-невестой Ксенией, оказываются в Кремле практически без поддержки. Нет, прими Мария решение в этой ситуации бежать, а хоть в Англию, а хоть к ногайцам, ее вряд ли кто остановил бы. Но она даже ворот города не запирает. Единственный человек, которого она успевает приблизить к себе – тот самый Богдан Яковлевич Бельский, ее двоюродный брат, которого она возвращает из ссылки и снимает опалу. Но Самозванец проходит Серпухов и встает в Коломенском. И тогда Богдан Бельский объявлеяет, что это – истинный царь, которого он лично и подменил, спасая от убиения в Угличе. Последний близкий человек оказывается предателем. Наверное, такова судьба Семирамид…

Лжедмитрий поставит свой шатер в Коломенском. Но управление основными войсками поручит перешедшему на его сторону (вместе с царскими войсками, расположенными в Кромах) воеводе Басманову, а сосредоточенные у Москвы части - князю  Василию Голицыну. Сам же отъедет в Орёл и Тулу. А Голицын отправит в Москву воевод Гавриила Григорьевича Пушкина и Наума Михайловича Плещеева с царской (именем «царевича Дмитрия») грамотой, где новый царь известит о своем чудесном спасении и о своих правах на московский престол, не забыв упомянуть о всех тех злодействах, что совершил присвоенным именем царя истинный самозванец Годунов.

В бездействии матери шаги попробует предпринять Фёдор Годунов. Он прикажет арестовать Пушкина и Плещеева на подступах к Лобному месту. Но толпа не даст стрельцам выполнить последний царский указ, и Пушкин с Плещеевым прочтут грамоту с Лобного места под одобрительный гул горожан. И тогда, при полном попустительстве охраны, возбужденные горожане войдут в царский дворец и, арестовав Марию, Ксению и Фёдора, отведут их в старое Годуновское поместье и запрут до решения Лжедмитрия. А сами начнут грабить царский дворец, доберутся до царских винных погребов и упьются настолько, что решат выкинуть тело Годунова из его склепа. Тело отнесут в Варсонофьевский монастырь (был на Лубянке, там, где теперь Поликлиника №1 в одноименном переулке), где просто закопают. Говорят, к тому времени Самозванец будет уже в Туле, но заявит там, что, даже если делегации Думы и горожан будут умолять его на коленях войти в Москву и принять трон, он не двинется с места, покуда из Москвы не будут изгнаны Годуновы. И тогда Василий Голицын, Василий Рубец-Мосальский и Богдан Сутупов  войдут в старый Годуновский дом к пленникам и вскоре вынесут оттуда тела царицы Марии Григорьевны и царевича Фёдора Борисовича. И полуобморочную, но живую Ксению Борисовну. Толпе объявят, что, видя неминуемый позор, пленники покончили с жизнью, выпив яд на глазах всех троих. Только Ксении досталась маленькая доза, и ее удалось откачать. Тела Марии и Фёдора выставят напоказ на Лобном месте. Многочисленные свидетели отметят тогда, что их тела будут содержать следы насильственной смерти: Мария была явно удушена, причем, скорее, сопротивляться она не стала. А вот Фёдор оказал отчаянное сопротивление: будучи физически очень крепким юношей, он нанес массу ударов и повреждений всем троим нападавшим. Но, всё же, силы были неравны и его также задушили. Потом тела отнесут к стене Варсонофьевского монастыря и закопают. Как самоубийц, без отпевания, с внешней стороны ограды. А Ксению закуют в железо и запрут до прихода Самозванца. А когда тот придет, торжественно подарят ему в качестве трофея.  Богдан Бельский соберет Думу и убедит ее членов ехать к Самозванцу в Тулу и звать его на коленях на царство.