Славянское Кольцо

     2 августа. В Албанию въезжали с некоторым беспокойством. Во-первых, наши знания ограничивались информацией, что во времена СССР это была страна, формально входившая в соцлагерь, а на самом деле абсолютно изолированная, даже больше, чем сам СССР. В общем, эдакая Северная Корея сегодня. А во-вторых, и это самое главное, мы только что проехали албанские пригороды Скопье в Македонии («Ближний Восток!») и абсолютно албанское Косово («пригороды Стамбула»). Что же тогда в самой Албании? Рисуя картинки одна страшнее другой, въезжаем в Албанию. Совершенно цивилизованный пропускной пункт, на котором македонские пограничники находятся вместе с албанскими. Никаких вопросов, никаких досмотров. Добро пожаловать! Албания встречает нас достаточно крутой дорожкой, серпантинами уходящей вверх в горы, очень приличного качества. Дорога абсолютно пуста и идет сначала по смешанному лесу, затем по оливковым рощам, ее обочина достаточно замусорена (это бросилось в глаза), серпантины становятся круче и выводят нас на высшую точку хребта. А дальше начинается спуск в долину,

повороты идут на 180 градусов. Кое-где дорога проходит под скалами, по которым бегут горные ручейки, и тогда в этих местах стоят прилавки албанцев, торгующих фруктами и газировкой, а вода горных водопадиков падает прямо в огромные ванны/баки и используется для охлаждения находящихся там же бутылок и банок газировки и пива. Тут же можно купить и помыть фрукты, наполнить этой же водой емкости, что мы и делаем, ибо только к этому моменту у нас заканчивается ящик взятого с собой «Шишкиного леса», оставшегося после Витькиной свадьбы. Многочисленные мальчишки предлагают тут же помыть машины, используя при этом шланги, начала которых закреплены выше в горах, и напор в них не уступает водопроводному, только вода не выключается и не экономится. Дорожка петляет по долине, то поднимаясь вверх, то спускаясь вниз и пересекая многочисленные ручейки и речушки. И никакого ужаса, все очень цивилизованно, никакой восточной специфики, никакой назойливости, торговцы достойны, мальчишки не пристают, да и мечетей что-то не видно. Разве что дома очень похожи на кавказские, территорию окружает глухой забор, а дом расположен в ее глубине, и того, что там находится, не видно. Да, сама Албания явно достойнее ее удаленных территорий.

   Серпантины забираются снова вверх, и под нами оказывается Эльбасан – достаточно большой промышленный город. Останавливаемся, чтобы рассмотреть его повнимательней. Город явно состоит из двух частей – жилой, расчерченной на квадратики кварталов, состоящих из, предположительно, пяти- или девятиэтажек (высоко, трудно различить) советского образца, и промышленной. Промышленная часть серого цвета, однако, трубы дымят и разрухи не видно – комбинат работает. Отмечаем это с удовольствием, как, впрочем, и факт разделения промышленной и жилой зон. Пока от Албании нет никакого негатива. И дороги отличного европейского качества. Вот ведь как. Ждешь от страны подвоха (Румыния, Приднестровье, Албания) – а они оказываются очень позитивными, а ждешь восторга – приходит разочарование. Так что при первой встрече со страной лучше стараться быть беспристрастным с небольшим негативом – тогда страна понравится… Конечно же, не всегда так – никаким образом нам не испортить впечатление от Австрии или Венгрии…

   Постепенно дорога спускается и приводит нас в Тирану – столицу Албании. По-прежнему, отличные дороги и полное отсутствие машин. Прямо, непонятно, тех ли албанцев наблюдали мы в Косово? Дорога, так и не ставшая магистралью, становится одной из улочек Тираны. Тирана производит впечатление небольшого города, по краю центральной части которого протекает небольшая речушка, на набережную которой мы и попадаем. На дороге висят указатели, в основном это – коричневые таблички со значками достопримечательностей. В какой-то момент все значки показывают налево. Поворачиваем туда и мы, и оказываемся на широком центральном проспекте, который приводит нас на громадную центральную площадь. В центре площади стоит стела с надписями на албанском, а сама площадь – полукруглая, с одной стороны окруженная зданиями сталинского типа, этажей в пять. Это явно госучреждения. С другой стороны к площади примыкает здание, как две капли воды похожее на кинотеатр Октябрь в Москве. Вот это и весь центр. И опять никого народу и практически полное отсутствие машин. Определенные сомнения закрадываются – может, есть еще один центр, ну, как в Шанхае, где мы сначала тоже не обнаружили людей. Делаем несколько кругов, неизменно вновь и вновь попадая к «круглому» центру, пытаемся проехать по указателям на достопримечательности, но попадаем то к заурядной католической церкви, то к пятачку раскопок… Да и выходить из машины не хочется – очень жарко. Делаем даже попытку спросить что-то у полицейского. Он нам даже что-то объяснил, показывая куда-то рукой, но у меня есть убеждение, что он не понял, о чем его спросили, и объяснил что-то, что сам решил объяснить, но мы, к счастью, не поняли, что он нам объяснил. Так что Тирана для нас – пустой, небольшой, вполне европейский город без особых достопримечательностей, не стерильный конечно, (Москва последних лет явно почище будет), но и не помойка.

   Ну что, отметились? Тогда в Дюррес, к долгожданному Адриатическому морю, сначала покупать билеты на паром в Италию, а потом на пляж (блеск в глазах двух третей – моря они пока не видели, охридское купание не в счет). От Тираны до Дюрреса 40 километров магистрали, среднего качества асфальт но с разделительным отбойником посредине. На въезде в Дюррес указатель на английском на ferry port. Поворачиваем туда и упираемся в шлагбаум – дальше можно ехать только тем, у кого есть билетик. А купить-то их как? – А вам купить – так проезжайте… Портовые строения, наверное, одинаковы во всех портовых зонах на территории всех бывших соцстран. Барачного типа офис, сотрудники которого радостно сообщают, что у них билеты не продаются, а продаются они за углом, в агентских компаниях. Агентства располагаются в строениях, очень похожих на торговые точки типа контейнер на наших рынках. Их десятки, я наобум выбираю точку где-то в серединке, где меня встречает мадам средних лет, болтающая по телефону. При моем появлении она вешает трубку и на сносном английском спрашивает.

 – Куда?

 – В Бари.

 – Тут все в Бари. На паром какой компании вы хотите? – Оппа… Да тут оживленное движение – одних паромных компаний штук пять, да еще судов у каждой несколько. Берем ту, у которой каюты дешевле… 200 с небольшим евро, карточкой нельзя. Я к этому готов, соглашаюсь, и мадам бронирует нам место по интернету. В финальной распечатке видим, что из двухсот евро пятьдесят – комиссия агентства. Наверное, если бы я сам это сделал бы через GPRS моего мобильного телефона, даже с учетом роуминга это было бы явно дешевле, а уж из интернет-кафе… Время к обеду, паром уходит в одиннадцать вечера. На пляж! Выезжаем из порта и попадаем на улицу Дюрреса, идущую вдоль побережья.

   Типичный южный курортный город, как в Турции или на Кипре – полоса пляжа (тянущаяся на много километров), разделенная низкими заборчиками на территории, принадлежащие отельчикам, фасадами выходящим на улицу, по которой мы едем. Цвет и форма зонтиков и лежаков и определяет принадлежность места тому или иному отелю, пространства между этими местами заняты публичными пляжами. Пляжи не оборудованы никак – отельные, видимо, предполагают наличие переодевалок и душа в отеле, а муниципальные не предполагают этого вовсе. Останавливаемся около обочины ровно в том месте, где и найдено это место для машины, и идем перпендикулярно на пляж. Перед нами – гостиничный пляж, окруженный двумя муниципальными, концентрация людей на которых раза в два превышает концентрацию на гостиничном, впрочем, свободных мест достаточно и там, и там. На гостиничном пляже бар и лежаки, которые обслуживают два парня. Решаем остановиться на гостиничном, чему его служащие – два пацана – только рады, поскольку получают по три лека за лежак и дополнительных клиентов в бар. А вот служащие самой гостиницы были явно недовольны, когда девчонки воспользовались туалетом гостиницы, как переодевалкой. Ну что ж, с почином, в море! Все еще очень жарко, солнце агрессивное, на песок не наступить… Песок здесь чуть чище, чем на соседнем пляже, поскольку мальчишки-служащие в перерывах между уборкой лежаков и работой в баре собирают окурки. Потом они будут подходить еще и к нам и, узнав что мы из России, расспрашивать нас на смеси ломаного английского с не менее ломаным (по-видимому) македонским о жизни в России и рассказывая о жизни в Албании, неизменно стреляя у Ирки сигаретку. А мы тем временем покупаем тапочки, ибо по песку не пройти, и плавки-шорты мне, ибо, по мнению Ирки, мне в моих должно быть стыдно (нисколечко, и я в отместку чуть не купил шорты цвета албанского флага, испугавшись, разве только их возможной неприменимости за пределами Албании), и плюхаемся в море. Да, конечно, грязновато, это мы поймем потом в Хорватии, хотя с чем сравнивать. Впрочем, когда Лельке понадобились бутылки для переноса воды при строительстве замка из песка, она без труда извлекла из моря столько их, сколько захотела, вместимостью от литра до пяти. Но само море – как парное молоко. На лицах девчонок – счастье.

    Начинаем рассматривать окружающих. Очень много иностранцев, особенно, итальянцев, ну и как всегда, немцев. Вот вам и причина обилия паромных компаний – итальянцы бегут из своей дорогущей Италии (завтра поговорим) в дешевую Албанию, где пляжей больше и они лучше, море то же, разве только погрязнее (ха-ха, тоже поговорим завтра). По пляжу снуют торговцы – жареная кукуруза, сладости, мороженое. Но опять же, не по-восточному, достойно и не назойливо. Мальчишки – албанцы подходят вновь и спрашивают – как нам Албания. «Супер», – говорим мы. – «А нам не нравится. Грязно, бедно, работа только летом на пляже, да и то за гроши». Так что, поднакопив деньжат, они непременно уедут в соседние страны – заработать побольше, чтобы хватило на учебу. Ну, дай вам Бог! Потому что Албания на правильном пути – она открыла двери всему миру. Она обозначила, что понимает свои болезни (грязь, экология, перенаселение, бедность), она за счет дешевизны всего получит туристов и инвестиции, а получившие к тому времени европейское образование пацаны с пляжа подхватят ее и приведут в Европу куда раньше, чем дойдем туда мы своим особенным, «суверенным» путем. Солнце садится, народ начинает расползаться. Нет, мы-то будем здесь до последнего, нам торопиться некуда. Однако, солнце падает практически вертикально вниз – мы на юге. С пляжа уходим довольные – новые впечатления от новой страны закреплены, наконец, «нормальным» морем. Можно и в порт.

    В порту уже идет посадка на наш паром – достаточно старую посудину итальянского производства. Свободных кают достаточно много, пассажиры, тем не менее, располагаются на палубах, в проходах и на сидячих местах – экономия! Судите сами – нам паром обошелся в 200 с небольшим евро. 50 – комиссия агентства. Еще около 70 – машина, осталось 80. Пусть 100. Это на троих с каютой. Пускай каюта – полцены. 50 делим на три. 16 евро на человека, ночь в пути из одной из самых дорогих стран Европы в самую дешевую, с прекрасным сервисом и отличным морем. Давно темно, за окошком ничего не видно, да и окошка нет… Будем спать. Впрочем, на сон грядущий немножко мыслей.

   Нет, впервые эта мысль появилась у меня давным-давно, еще в советские времена, когда мы много путешествовали по Кавказу. В Москве кавказцев тогда уже активно не любили, звали черными (если не хуже). А попав на Кавказ, мы поражались той разнице, которая была в восприятии кавказцев в Москве и у них на родине. Окунувшись там в гостеприимство, дружелюбие, национальный колорит, мы возвращались в Москву и… попадали. На обман, воровство и недружественность, качества, которых на Кавказе просто нет. На Кавказе есть осетины и балкарцы, чеченцы и адыгейцы, и много кто еще. А в Москве – лица кавказской национальности… Это разные люди. Или, может быть, люди одни, но, выдернутые из своей «естественной среды обитания», оторванные от своего общества, они ведут себя совершенно по-другому. Также и русские. Не задумывались ли вы, откуда на Западе такой изначальный негатив к русским? А вот оттуда же. Из диаспоры, где все уехавшие – русские, несмотря на то, что они до отъезда были и русскими, и евреями, и украинцами. Но обитание на Брайтон Бич отличается от жизни в Нижнем Новгороде. Люди по-разному живут в своем обществе и в обществе, преимущественно не своем, а значит, чуждом, а значит, враждебном. Так и албанцы. Не судите о них по тому, что вы увидели в Косово или албанских кварталах других стран (Македонии, Черногории). В Албании они другие. Беднее, но лучше. Достойнее. Однако, качать начало. В Италию!